Размышление на тему «Храм – земный образ Царствия Небесного». Выступление в Московском Финансово-Юридическом университете (МФЮА) на встрече молодёжного клуба «Донской». 

ВЫСТУПЛЕНИЕ В ТЕКСТОВОМ ВИДЕ (ТЕКСТ С ПОРТАЛА PRAVMIR.RU):

Протоиерей Леонид Калинин: Модно ругать Россию, а Спасо-Андроников монастырь видели?

22 января в Московском Финансово-Юридическом университете МФЮА состоялась встреча молодёжного клуба «Донской». Протоиерей Леонид Калинин выступил перед собравшимися с размышлением на тему «Храм – земный образ Царствия Небесного».

Есть вещи, которые имеют очень большое значение в нашей жизни, но на которые мы обращаем очень немного внимания. К сожалению, мы не всегда осваиваем все сокровища нашей веры, полученные от предков, и они открываются нам постепенно в течение жизни – полнотой Небесного Царства в нашем земном мире.

Собственно, Церковь – это и есть частица Небесного Царства. Господь создал Церковь, она – Тело Христово, она причастна к этой высшей жизни и являет собой обручение будущего Царства. Как, собственно, и говорится в чине крещения: «Обручаем будущему Царствию Небесному».

Я хотел бы сегодня затронуть тему храма как земного Неба. Мы все ходим в храмы, молимся, причащаемся и воспринимаем их как одно из мест для нашего общения. Конечно, и как место для молитвы, но, тем не менее, мы не всегда вполне понимаем, где же находимся.

А находимся мы в необычном сакральном пространстве – пространстве Духа, пространстве Божественного присутствия, и печать этого лежит на всех деталях храма, которые мы видим, иногда, может быть, не отдавая себе отчёт, что в храме нет ничего случайного.

Так случилось, что мне довелось много лет служить в Спасском соборе Андроникова монастыря. Это один из древнейших храмов Москвы, он был построен в начале XV века, а, может быть, даже начат в конце XIV.

Это – такое рубежное время. Вы помните, что в 1380 году была Куликовская битва. Мы помним подвиги преподобного Сергия Радонежского и ту духовную дружину, которая его окружала. Вот одна из искорок этого духовного наследия как раз находится в Андрониковом монастыре.

Там подвизался преподобный Андрей Рублёв – там он принял монашеский постриг и там же погребён. И это тоже очень важное место для истории России и для нашего национального самосознания.

Сейчас очень модно ругать Россию. Особенно усердствует в этом Европа и Америка. Конечно, это связано с политическими реалиями сегодняшнего дня, но ещё и с каким-то духовным подтекстом.

Ругают Россию не только за рубежом, но и у нас, и как-то это даже входит в привычку. Иногда мы даже стесняемся называть себя русскими, говорить о наследии своих предков. А недавно один молодой человек сказал мне: «А что вообще такое русская культура? Да её вообще не было!» Человек учится в вузе, и, видимо, ему это внушают уже с кафедр учебных заведений.

Так вот, в качестве примера не просто русской культуры, а русской цивилизации можно привести Спасо-Андроников монастырь и его Спасский собор, построенный преподобным Андреем Рублёвым, по крайней мере, под его руководством.

Это храм являет собой удивительный пример культуры и духовности Древней Руси. Он так ориентирован в пространстве, что нет ни одного места, куда в течение года не попадал бы солнечный свет. Лучи солнца, которое зимой восходит больше на юге, чем на востоке, а летом – больше на севере, чем на востоке попадают во все уголки этого храма.

А росписи преподобного Андрея Рублёва были, по-видимому, так величественны, что человек, входя в храм не мог не чувствовать себя среди этих святых совершенно в другом пространстве, времени и состоянии.

Великий русский иконописец преподобный Андрей Рублёв, расписывая этот храм, вдохнул в него такую чистоту и святость собственной жизни, что даже малые остатки этой росписи несут на себе эту печать.

В частности, в сохранившихся окнах алтаря по всей плоскости откосов расположены солярные знаки. Это орнамент, который имеет в центре точку, и вокруг этой точки можно представить его вращение. Так вот, когда совершаешь там литургию, до Херувимской песни и после, когда смотришь вперёд, на центральное окно, то боковым зрением видишь, как эти элементы начинают вращаться.

Я отслужил там, наверное, много сотен литургий, и всегда наблюдал одно и то же: поставишь взгляд ровно – элементы приходят в движение, повернёшь в бок – всё остановилось, вернёшься глазами на центральное окно – опять вращаются.

Также во время литургии практически весь храм оживал, и те изображении святых, которые есть на стенах, как бы становились на молитву вместе с прихожанами. Точнее, они сподобляли нас молиться вместе с ними, и каждый человек в храме чувствовал, что он молится не просто с народом Божиим, но и с теми святыми, которые изображены на стенах и на иконах.

В этом храме был, наверное, самый величественный иконостас преподобного Андрея Рублёва, который был варварски уничтожен во времена наполеоновского нашествия, поскольку «просвещённая» Европа, вступив в пределы русской земли, занималась похабным уничтожением святынь.

Это была орда, это были люди, у которых не было ничего святого. Я, конечно, не могу причесать всех под одну гребёнку, но в целом, это была настоящая варварская орда.

И когда противопоставляешь русскую цивилизацию, с её удивительным пониманием природы, гармонии, соработничества с Богом, её теоцентричностью, с французами, англичанами, немцами, то видишь, как же далеко они от этого ушли.

Их цивилизация антропоцентрична, то есть, в центре этой цивилизации – только человек – его потребности, его похоти, его желания, которые надо удовлетворять любой ценой – даже ценой собственной души и жизни вечной.

Вообще, это отдельная большая тема. Я думаю, мы как-нибудь ещё встретимся и поговорим о том, как Европа пришла к своему нынешнему глубочайшему кризису – почему он чёрное называют белым, а белое – чёрным, почему они постоянно лгут. Но я хочу ещё раз сказать, что мы с вами имеем большое счастье быть русскими.

Разумеется, речь не о том, что есть люди разных национальностей, никто их не принижает и не обижает. Быть русским означает – чувствовать себя верным своему Отечеству, великой России.

И вот эта цивилизация отразилась и в храмостроительстве, в росписи, и в различных предметах прикладного искусства и других материальных свидетельствах того высокого Духа, под действием которых эти произведения создавались.

Всё, что касается древнерусского искусства, для меня является практически святым, потому что люди относились к своему деланию не просто как к произведению искусства, но как к служению Богу.

Отсюда – и потрясающей красоты храмы, и прекрасные иконы, замечательные росписи, и совершенно потрясающий и очень мало известный нам знаменный распев церковного пения, икона в музыке, который сейчас практически утрачен. Всё это вместе создавало удивительный образ – Царства Божьего, которое касается нашей земли только краешком – в храмах, там, где ему и надлежит быть.

Богословы XX века с большим интересом относились к теме русского храма в силу разных исторических причин. Например, отец Павел Флоренский написал статью «Храмовое действо как синтез искусств» и прекрасную работу «Иконостас». Или Николай Константинович Гаврюшин, нынешний преподаватель Московской Духовной Академии, Владимир Георгиевич Вагнер – исследователь русской скульптуры, которую, к сожалению, во времена царствования Петра I постигла трагическая судьба.

В то время по повелению митрополита Феофана Прокоповича на Сенатскую площадь свезли скульптуру со всей России и всю её сожгли. Это повлекло за собой утрату произведений русского духа, русского мастерства, которые мы, к сожалению, никогда уже не увидим.

Но, тем не менее, даже то, что до нас дошло, говорит о том, что в соработничестве с Богом русский народ достигал очень больших высот. Недаром так легко приживалась у нас монашеская аскетическая практика, умное делание. И любой храм, который вы возьмёте из монастырских построек, и городские храмы древнего архитектурного стиля, которые являют собой образцы гармонии.

Например, интересно, что храмы, да и гражданские постройки на Руси строились не по метрической системе – тогда не было метров, дециметров, сантиметров – были совсем другие меры. Например, была прямая и косая сажень. Косая сажень – это ноги на ширине плеч, и меряем от пальцев поднятой руки до пятки противоположной ноги. Прямая сажень – это размах рук. А ещё были локоть, вершок.

И эти русские меры делали постройки соразмерными тому человеку, который их возводил. Потому что, если ты, например, хочешь построить себе дом и возьмёшь за основу метрическую систему, то тебе может быть в нём неуютно – потому что дом будет не вполне соответствовать твоим параметрам. Но если ты возьмёшь за основу косую или прямую сажень своего собственного тела, то постройка твоя будет твоей внешней оболочкой, поскольку она будет полностью соответствовать тебе, будет внешней защитой тебя.

В этом смысле есть удивительная постройка в Пскове. Тамошний художественный музей занимает палаты одного из бояр. Называются они почему-то «Поганкины палаты» – наверное, боярин носил такую фамилию, но это не помешало ему построить очень интересный дом.

Мужская половина там построена по мерке мужа, а женская – соответственно, жены, и они – очень разные. Между ними очень красивые переходы, и можно понять, насколько далеко зашли наши предки относительно понимания природы человека, его отношения к окружающему миру, его желания жить в гармонии с Богом и с творением Божиим.

Точно так же, конечно, строились и храмы. Если вы побываете в том же Пскове, Новгороде, да и кое-какие московские древние, мало, к сожалению, сохранившиеся… Конечно, вы увидите их удивительную соразмерность человеку, их уютность.

Есть такое понимание: тебе уютно или неуютно, чувствуешь ты себя защищённым или напротив. И вот как раз древнерусское сознание, которое и само было связано с гармонией бытия, выражалось во всех постройках.

Храмы строились по модулю человеческого тела. Потом они выстаивались двадцать или тридцать лет, чтобы прошли все тектонические процессы, выявились трещины, которые можно было заделать. Потом здание покрывалось специальным подготовительным слоем, и уже на него наносилась роспись. Расписывались храмы, как правило, «в одно лето» – то есть за период после недели Фоминой и до Покрова.

В среднерусских землях после Покрова никто ничего не строил. Только заготавливали лес, потому что в холодный период заготавливать лес лучше, чем летом. Таким образом, если в летописях пишут: «В такое-то лето по Рождестве Христовом была расписана церковь сия», – то имеют в виду именно такой промежуток времени.

Такую надпись мы с вами можем видеть в Ферапонтовом монастыре в Вологодской области. И там совершенно потрясающая роспись Дионисия – ученика Андрея Рублёва – с сыновьями. Кто не был в Ферапонтовом, тот может посмотреть эти росписи в Интернете. В Храме Христа Спасителя тоже действует постоянная выставка фотохудожника Юрия Холдина, который эти росписи уникально сфотографировал.

И вот, рассматривая их, мы можем убедиться, что храм – это действительно «земное Небо», образ Царствия Небесного. Вот такое отношение к храму и к пониманию гармонии и позволило нашей стране получить определение Святая Русь. «Святой» Русь назвали неслучайно, святой она стала потому, что наши благочестивые предки славили Бога, и смогли выразить это всеми средствами – и архитектурой, и скульптурой, и живописью, и иконописью, и всеми ремёслами, включая, кстати, русский национальный костюм.

Я сейчас с радостью вижу национальные костюмы на участниках ансамбля, которые будут выступать вслед за мной, и мне радостно видеть, что они все разные. И вас я тоже призываю задуматься о том, что на Руси не было двух одинаковых сарафанов. Также, как не было двух одинаковых орнаментов, не было двух одинаковых резных наличников в двух соседних сёлах – свой мотив был в каждом месте.

И вот это колоссальное многообразие говорит нам о том, что наша Русь – самая красивая страна в мире, которую надо любить, которой надо служить и дело наших предков продолжать. Аминь.

Дарья Менделеева | 26 января 2015 г.

Фото и видео: Виктор Аромштам